16 октября Александр Лукашенко внезапно — после нескольких жалоб по поводу очередей на АЗС в соцсетях — возмутился поведением беларусов, которые пьют кофе на заправках, не убрав автомобили от колонок, из-за чего «никто проехать не может». Он поручил МВД «навести порядок». На станциях тут же стали проходить рейды, ситуация на АЗС — самая горячая тема последних дней и в госСМИ, и в соцсетях. Выглядит странно, что человека, управляющего страной, так взволновала мелкая проблема, которая характерна для заправок всего мира и решается оптимизацией обслуживания. Но, может быть, реакция Лукашенко оказалась острой не просто так? Ведь однажды при нем кризис, связанный с АЗС, уже вызвал массовые протесты в Беларуси. Вспоминаем о них и рассказываем, как тогда повели себя власти.
Всем по пятьсот и сайт в честь главы Нацбанка
Истоки этих событий — в накопившихся проблемах беларусской экономики. Курс доллара в двухтысячных устанавливался в ручном режиме и практически не менялся для сохранения «стабильности», тогда как платежный баланс страны зависел от притока долларов и евро, поскольку значительная часть внешней торговли шла со странами Запада. После мирового кризиса 2008 года валютные поступления от экспорта снизились, и чтобы повысить ценовую конкурентоспособность беларусских товаров на мировом рынке, рубль обесценили на 20,5%. Это случилось прямо в новогоднюю ночь 2009-го и для жителей страны было полной неожиданностью, но, поскольку девальвация была не слишком сильной, прошло довольно спокойно.
Но и после власти не смогли отпустить курсы на волю рынка — иначе они неминуемо росли бы, так как экономические сложности никуда не ушли. Стоимость валют была просто закреплена на новом уровне, и этот курс было решено поддерживать искусственно. Причиной была политика. На 19 декабря 2010 года были назначены очередные президентские выборы, и Александр Лукашенко не мог допустить, чтобы перед ними беларусы заметили серьезные проблемы в экономике и почувствовали себя обедневшими. Чтобы вливать в экономику деньги на удержание курса, тратились золотовалютные резервы и кредитные средства, госдолг рос. На этом фоне Лукашенко решил укрепить доверие избирателей, и к выборам, как он и обещал, среднюю зарплату в стране подняли почти до 500 долларов в рублевом эквиваленте. Однако реализовывалось это не за счет реального роста экономики, а банально за счет эмиссии денег — грубо говоря, был включен «печатный станок», и за каждой купюрой становилось все меньше и меньше реальной стоимости.
Выборы предсказуемо завершились фальсификациями, разгоном протестного митинга в Минске (который с тех пор называют «Плошча-2010») и массовыми репрессиями — на тот момент очень серьезными. Больше 600 человек, включая семерых кандидатов в президенты, были арестованы, 49 стали фигурантами уголовных дел о массовых беспорядках.
После наступления нового года проблемы с валютными резервами начали становиться очевидными. Население, получив зарплаты побольше, стало все активнее покупать доллары и евро, нуждались в них и банки, и предприятия для экономической деятельности за рубежом. В январе 2011-го Нацбанк увеличил биржевой сбор на валютных торгах с 0,0095% до 2% (в 210 раз). Но спрос не упал, и уже в конце февраля ввели лимит на покупку иностранной валюты — лишь для расчетов за импорт оборудования и не более 50 тысяч евро в эквиваленте. Разгоняется рост цен — всего по итогам 2011 года инфляция в Беларуси составит 108,7% годовых.
В марте возникает дефицит наличной и безналичной валюты. Ажиотаж на нее увеличил Петр Прокопович. «Пока я являюсь председателем правления Нацбанка, никакой разовой одномоментной девальвации никогда не будет», — заявил он 17 марта. Беларусы поняли это правильно — как панику перед угрозой девальвации — и ринулись в обменники. Уже 22 марта Нацбанк сообщил коммерческим банкам, что не будет продавать им валюту для последующей продажи населению. Последовали ограничения по выдаче кредитов и так далее.
На этом фоне беларусы всеми способами пытались сохранить свои деньги от скорого обесценивания: покупали золото (пока Нацбанк не прекратил продажу золотых и серебряных слитков за беларусские рубли), затем бытовую технику, электронику, гнали из-за границы подержанные иномарки. В банках курс валюты оставался прежним, но купить ее было невозможно. А беларусам она была необходима: как многие помнят, в те времена наученные опытом жители страны производили взаиморасчеты в основном в долларах или «по курсу», даже цены в интернет-магазинах, например на технику, устанавливались в долларах, так же многие платили за аренду квартир и разные услуги. Так что когда валюта в банках закончилась, те, кто в ней нуждался, были вынуждены покупать ее по «черным» курсам. Сделки осуществлялись через объявления на специальном сайте с ироничным названием prokopovi.ch, который создал анонимный программист.
Долго удерживать ситуацию было невозможно, и «плотину» прорвало. В конце мая в результате одномоментной девальвации беларусский рубль обвалился на 56%. Еще 23 мая установленный Нацбанком курс доллара составлял 3155 рублей (тут и далее — цены до деноминации 2016-го, сейчас это бы соответствовало 31−32 копейкам), а уже 24 мая — 4930 рублей. Забегая вперед, скажем, что к концу ноября того года доллар стоил уже 8600 рублей — на 173% больше, чем 23 мая.
«За Авто»!
Экономические проблемы ударили и по автолюбителям. В 2010 году Россия повысила для Беларуси цены на нефть — в апреле по сравнению с февралем рост составил 28%. Власти подняли цены на топливо на АЗС на 2% в январе, на 7% в феврале и на 6−8% в мае. За последним повышением последовало возмущение водителей. Кто-то инициировал акцию «Стоп-бензин»: «Обоснованием для очередного поднятия цен послужило поднятия пошлин российской стороной, НО мы должны покупать бензин, который изготовлен из НЕФТИ, приобретенной для ВНУТРЕННЕГО ПОТРЕБЛЕНИЯ, а это 6,3 млн тонн нефти, которая поставляется нам БЕСПОШЛЕННО. Следовательно, НАС обманывают!» — утверждалось на специально созданном сайте (орфография сохранена). Акция была назначена на 1−4 июня, водителей призывали бойкотировать заправки концерна «Белнефтехим» или же приезжать, заправлять только два литра топлива и снова становиться в очередь, таким образом блокируя АЗС. Однако большого размаха не получилось, а дальше цены повышать перестали, и активность недовольных утихла.
Весной 2011 года на фоне кризиса к тактике поэтапных повышений вернулись. 3 марта 2011-го выросли цены на топливо на 5−10%. Один литр дизеля стал стоить 2850 рублей (до этого 2580), бензин «Нормаль-80» — 2400 (ранее 2250), АИ92 — 3000 (2870), АИ95 — 3400 (3240). При этом ходили слухи, что планировалось повысить цены на дизель почти на 20% и на бензин на 10−15%, но власти пока решили не спешить.
Всего этого хватило для нового взрыва недовольства беларусов, которые и так каждый день наблюдали, как обесцениваются их деньги и дорожает все вокруг. Появился оргкомитет по созданию общественного объединения «За Авто»: оно объявило об акции «Стоп-бензин 2» и стало собирать обращения в госсструктуры. Вскоре «За Авто» зарегистрировали как информационно-просветительское учреждение, его лидером стал Артем Шарков.
Первые реальные активности датировались концом апреля 2011-го. В Бресте около 30 машин с наклейками «За Авто» отправились на одну из местных АЗС «Белнефтехима», где заправлялись по два литра бензина каждый, расплачиваясь мелкими купюрами и требуя чек. Затем они ездили по городу со включенной аварийкой, чтобы обратить на себя внимание жителей. Аналогичная акция планировалась в тот же день и в Минске — протестующие водители должны были заполнить проспект Независимости в центре и проехать к Национальной библиотеке. Участники начали заправляться по два литра, платя мелочью, и выезжать на проспект, но вскоре после начала акции Артема Шаркова задержали и увезли в неизвестном направлении (позднее его отпустили из милиции без оформления каких-либо протоколов). В результате акция не состоялась: одна группа смогла создать неровный ряд из шести-восьми автомобилей участников, которые проехали до «националки», но вторую группу сотрудники ГАИ остановили и заставили отлепить протестные наклейки.
Эти события фактически оказались репетицией будущих протестов.
Почему Лукашенко открутил назад цены
С 7 июня 2011-го цены на топливо повысили уже четвертый раз за год и в среднем сразу на 31%. Один литр дизеля стал стоить 5100 рублей, 80-го бензина — 4950, 92-го — 5100, 95-го — 5800 рублей. Это вызвало всеобщий шок. Возмущенные автолюбители организовались очень быстро.
Акция «Стоп-бензин» стартовала в столице в тот день около 19.30. На отрезке проспекта Независимости от площади Независимости до площади Победы водители резко замедляли движение и продолжали езду со включенной аварийкой. Многие останавливались и демонстративно поднимали крышки капотов, имитируя наличие технических проблем и блокируя движение. Часть водителей, преодолев «пробку», возвращались в хвост колонны. Все это сопровождалось гулом клаксонов.
Сотрудники ГАИ, не получившие никаких указаний сверху, вели себя корректно и лояльно. Например, один из участников акции остановил свое авто посреди моста над Свислочью. Подошедшему сотруднику ГАИ он сообщил, что двигатель перегрелся и заглох. «В ответ гаишник вежливо предложил мне подтолкнуть машину. Однако минут через семь она „неожиданно завелась“», — рассказывал минчанин. К машинам, прекратившим движение посреди проспекта, даже пробивались эвакуаторы, но из-за перегруженности движения это получалось редко.
Прохожие останавливались на тротуарах, аплодировали автомобилистам, снимали происходящее на камеры и телефоны. Под колеса машин бросали мелкие купюры, демонстрируя свое отношение к обесценившемуся беларусскому рублю. Акция продолжалась два часа, около 21:30 движение было полностью восстановлено.
На следующий день лишь четыре участника — Дмитрий Ковалгин, Павел Груздилович, Алеся Макась и Александр Редькин — получили штрафы по 15−20 базовых величин (525 и 700 тысяч рублей и, соответственно, 105 и 140 долларов).
Властям пришлось отреагировать. «Давайте договоримся: топливо с завтрашнего утра будет не 5200−5100 (цена до деноминации. — Прим. ред.), а максимум 4500. Поэтому можете идти и объявить всем: 4500 — это максимум, это я беру самый дорогой бензин», — заявил уже 8 июня Александр Лукашенко. «До 1 января будете работать по ценообразованию, в квартал добавляя по 2−3%, если это надо будет, но не на 30%», — подчеркнул он.
Позже Лукашенко добавил: якобы про акцию автомобилистов он узнал уже после своего решения снизить цены. «Я министру внутренних дел [Анатолию Кулешову. — Прим. ред.] задал вопрос: „А что там за акция была у тебя, что на несколько часов пришлось по другим маршрутам пускать автомобили?“ Он мне начал рассказывать. Я ему говорю: „Еще такая акция — и ты без погон“».
После этого «Белнефтехим» действительно снизил цены — на 14−22%.
Под 2000 задержанных и инвалид, хлопающий в ладоши
Почему Лукашенко так быстро пошел на попятную? Тогда, после сфальсифицированных выборов, он опасался любых новых волнений. На фоне девальвации, обеднения людей, дефицита и роста цен атмосфера была напряженная, казалось, поднеси спичку — и взорвется. И протесты действительно начались — уже не только из-за бензина, а в целом против политики авторитарной власти, которая ведет народ к обнищанию.
Первая «микромасштабная» акция прошла в начале июня в Бресте. С десяток человек вышли в центр города — просто стояли там и ничего не делали. Но 8 июня в Минске на Октябрьской площади оказалось уже несколько сотен человек, которые тоже молчали и аплодировали. Акции также прошли в Могилеве и Бресте. Кстати, потом выяснилось, что идея таких молчаливых аплодисментов принадлежала блогеру Игорю Лосику — тому самому, который был арестован летом 2020 года и недавно, после пяти лет заключения, был освобожден с принудительным вывозом из Беларуси.
Основным организатором «молчаливых протестов» оказался Вячеслав Дианов. В 2008 году он входил в инициативную группу кандидата в депутаты Палаты представителей Алеся Михалевича, в 2009-м стал активистом организации «Движение будущего», в 2010-м работал на президентских выборах в команде Ярослава Романчука. После разгона декабрьских протестов уехал из Беларуси в Польшу, где получил политическое убежище. Именно через группу «Движения будущего» во «ВКонтакте» (к названию добавили словосочетание «Революция через социальные сети»), которую администрировал Дианов, происходила координация протестов.
Акции автомобилистов и молчаливые акции организовывали разные люди. Причем, в отличие от Дианова, Шарков подчеркивал, что протестующие автомобилисты не ставят политических целей. Но то, что эти выступления проходили в один и тот же период и были вызваны общими проблемами (в первую очередь экономическими), ясно показало недовольство беларусов. Именно это заставило власти мгновенно открутить цены на топливо назад.
Тем временем молчаливые акции стали проводить каждую среду, и число участников росло. 15 июня в центр Минска вышло до нескольких тысяч человек — силовики обнесли Октябрьскую площадь металлическими турникетами и никого туда не пустили. По всей Беларуси — акции проходили и в других городах — задержали 135 человек.
Массовые молчаливые акции проходили каждую среду до 13 июля. В назначенных местах в назначенное время собирались люди и начинали «целенаправленно» молчать и аплодировать. Милиция пыталась не допустить их к точкам сбора, а тех, кто все же пришел, разгоняли, некоторых выхватывали из толпы и задерживали, бросая в автозаки и специальные автобусы. Это происходило как в Минске, так и в Бресте, Гродно, Витебске, Могилеве, Гомеле, Бобруйске, Барановичах, Пинске, Борисове, Молодечно, Солигорске, Слуцке, Жодино, Орше, Кобрине, Дзержинске, Глубоком, Вилейке, Березе, Новополоцке, Калинковичах и так далее. Например, 6 июля было задержано более 400 человек по всей стране. Некоторых штрафовали, других отправляли на «сутки». А всего с 15 июня до 7 июля задержали более 1800 человек. В Гродно произошел случай, который стал символом несправедливости политических судов: задержанного на одной из акций мужчину с инвалидностью — без руки — обвинили в том, что он хлопал в ладоши, и оштрафовали на 1 млн 50 тыс. рублей (более 200 долларов).
Особой была акция 3 июля — внеочередная, в воскресенье, она была связана с официальным празднованием Дня независимости. Планировались три этапа: днем у стелы «Минск — город-герой» во время торжественной речи Лукашенко, позже на Привокзальной площади и вечером во время салюта. Накануне Лукашенко пригрозил «всех поставить на место», группу «Революция через социальные сети» заблокировали, работников госпредприятий предупреждали о недопустимости участия в несанкционированных акциях. В итоге на первом этапе, у стелы, в толпе и вокруг было огромное количество силовиков, и собравшиеся (как противники, так и сторонники власти) аплодировать не решились вообще. Когда Лукашенко завершил свою речь, его слова повисли в тишине. Этап у вокзала прошел как обычно: люди собрались и аплодировали, их ловила милиция. Вечером на салюте протест не состоялся.
Финал «молчаливых акций» и «Стоп-бензина»
Немногочисленные молчаливые акции прошли в некоторых городах еще 27 июля. Но силовики задерживали уже не только участников, но даже случайных прохожих, самые активные получали штрафы и длительные аресты, поэтому желающие рисковать быстро иссякли. После начала августа администраторы «Революции через социальные сети» пытались менять форматы, затем объявили о переходе к информационной деятельности и агитации, планировали локальные акции, направленные на рабочих и студентов. После паузы протесты возобновились осенью, но массовая акция состоялась лишь 21 сентября, затем активность резко упала.
А что же «Стоп-бензин»? 20 июля «Белнефтехим» поднял цены на 3%, организаторы объявили о новой акции протеста. Но всплеск «топливного» возмущения уже прошел. Это повышение, в отличие от предыдущих, было малозаметным, к тому же о нем предупреждал Лукашенко.
Кроме того, силовики также подготовились к акции: движение личного транспорта по проспекту Независимости перекрыли на полтора часа — с 18.30 до 20.00. Машины пропускали на проспект только для выезда с прилегающих улиц. Сотрудники ГАИ следили за тем, чтобы движение транспорта не замедлялось. В итоге сигналить удавалось лишь тем, кто проезжал по улицам параллельно или пересекая проспект. Из некоторых машин доносилась музыка «запрещенных» групп «Ляпис Трубецкой», N.R.M. и прочих, за стеклом можно было видеть листки с надписью «Стоп-бензин!». Однако в целом массовости не было — власти добились своего.
«Бензиновые» акции 22 августа, 14 сентября, а также 11 ноября не состоялись (ГАИ перекрывала центр города), после чего других попыток уже не делали. Цены на топливо тем временем постепенно поднимали. Всего за 2011-й это сделали 11 раз. Если на среднюю зарплату в конце 2010-го можно было заправить 497 литров «девяносто второго» или 553 литра дизтоплива, то на среднюю зарплату в конце 2011 года — 428 и всего 387 литров соответственно.
Когда все утихло, Артем Шарков исчез из публичного пространства. А вот Вячеслав Дианов в 2014 году после аннексии Россией Крыма и начала войны на Донбассе заявил о желании сменить гражданство на российское, а также высказал готовность сотрудничать с пропагандистами из России. С 2019 года Дианов, как утверждает он сам, не занимается политической или общественной деятельностью. Сейчас он живет в Польше и работает менеджером одной из компаний.
Протесты 2011 года имели важное последствие. Пошаговое увеличение цен на топливо (пусть и на одну копейку) стало национальной особенностью и повторялось из года в год. Лишь в 2025-м прибавляли по две копейки, а с мая и вовсе перестали. Таких ошибок, как увеличение цены топлива на 30%, власти больше никогда не повторяли.
Читайте также
